I am enough. Просто. Ешьте. Еду. - Анастасия Чекмарева

Я не люблю тыкву – поняла это буквально дня 2 назад, но в период режима я считала, что обожаю её. Я покупала твёрдый оранжевый кусок, тёрла его себе в кашу, «наслаждалась»: «Ммм, „осенняя“ овсянка». Как же я себя умело обманывала. Сейчас смотрю на неё и думаю: «Зачем она мне нужна? Как я её ела вообще?!» Мне нравилось, что тыква сладкая, а так как это не «промышленная конфета» и мне это «было можно», вот я и «обожала» её есть.

Я начала тратить тысячи на «правильную» еду – батончики без сахара, хлеб без муки (да, такой существует!) и так далее. Я могла полдня сидеть на сайтах с «полезной» едой, вздыхать, какая она дорогая, но всё равно покупать. Я заказывала печенье из кураги за 700 рублей, и считала, что оно стоит того. В магазинах, если я видела продукт без сахара – всё, упакуйте мне ящик. Неважно, сколько стоит, это же без сахара, это же полезно и правильно!

В августе 2012 я познакомилась с будущим мужем – Андреем. Мы сидели спинами друг к другу в офисе, поначалу я не знала, кто он, мы не познакомились, когда он пришёл в офис. Помещение было типа «Open space», все сидели в рядах, и именно за моей спиной сидел Чекмарев. Я так же носила на работу свою «правильную» еду, могла её есть прямо перед компьютером, эта еда воняла (холодные куриные котлеты – это ужасный запах) – не знаю, что об этом думал Андрей, да и остальные тоже. Наверное, ничего хорошего.

Мне было 19, и я работала на ресепшен снова второе лето: принимала звонки и переводила их на добавочные номера. Как-то раз я по ошибке перевела вызов на добавочный номер Андрея – ему пришёл звонок. Он написал мне в рабочий чат: «Привет! Ты неправильно перевела человека, он был не ко мне». С этого началось наше общение. Мы много болтали, смеялись, он провожал меня домой после работы, мы пили кофе в кафешках (и я под столом грызла свои полезные хлебцы, конечно).

Вскоре я осторожно рассказала ему о своих проблемах. Я не знала, что у меня ОРПП где-то до 2015 года. Поэтому я выложила ему только то, что у меня нет критических дней пару лет и я обожаю есть полезную еду. Его это даже не задело: «Ну и ешь, что угодно, мне всё равно, главное, чтобы тебе было хорошо». «И договорились!» – подумала я.

Все годы моего ОРПП Андрей старался не давать мне директив и не заставлял есть «неправильную» еду – он просто смотрел на это всё. Чем дальше я заходила в расстройстве, тем хуже реагировала на его питание: «Муж ест всё и сколько хочет всю жизнь, а мне нельзя».

В ОРПП я всегда говорила Андрею: «Ну как так?! Да если бы мне можно было бы есть всё, что угодно, я бы на твоём месте съедала шоколад тоннами!» Он на меня всегда смотрел удивлённым взглядом и говорил: «Отломи мне пару кубиков от плитки, пожалуйста. Мне хватит».

Я закармливала его. Как-то остался торт «Наполеон». Я, конечно, стоически выдержала эту «пытку», ничего не съела. Уже было где-то 11—12 часов ночи, мы почти легли, как муж говорит: «Что-то я есть хочу». Я сразу же с горящими глазами: «Торт, давай ешь торт!» Он: «Ну… Давай торт». В контейнере было немного торта, и я с ложки чуть ли не впихивала огромные куски мужу в рот, чтобы он всё съел и ничего не оставил.

Наверное, со стороны это романтично, когда ты кормишь любимого человека с ложки тортом и всё такое, но у меня были совершенно иные цели. Мне нужно было всё ему скормить и удовлетвориться, что в нём много калорий, а во мне ни одной. Вот такая романтика.

2013. Иногда Андрей предлагал провести день вместе, а потом остаться у него. Я часто отказывалась, понимая, что мне придётся тогда собирать по граммам всю мою еду, тащить её в пакетиках и баночках, потом всё это доставать, готовить у него. Волокита. Лучше дома посижу. Он не понимал, расстраивался (ещё бы!). В итоге он мне как-то раз сказал: «Насть, я готов отвозить тебя с твоими баулами еды, бери, что угодно, хоть полдома забирай, но я хочу проводить с тобой время, понимаешь?»

Я открывала приложение-счётчик калорий и начинала собираться. 15 грамм какао ссыпала в банку из-под детского пюре, 5 грамм кунжута – в другую банку. Овсянка – 2 приёма – по 60 грамм надо разложить в 2 контейнера. В пакетик – овощи. Если огурец весит не 150 грамм, а 160 – надо, значит, отрезать лишние 10: «Никииит, иди огурец доешь!»

Когда я собирала еду на 1—2 дня, то из всех собранных контейнеров, банок и пакетиков на столе образовывалась огромнейшая гора. Потом всё паковалось в рюкзак, и Андрей всё это вёз к себе домой. Таким образом я соглашалась оставаться с ним: иначе я нервничала, злилась, что нет моей еды и прочее – это портило всё.

Один случай меня ошеломляет по сей день, потому что я смотрю на него другими глазами. Андрей снова предложил провести выходные вместе. Опять мы договорились, что он повезёт баулы с моей едой. Я всё собрала, отмерила, взвесила, мы собрались и пошли в метро. Едем, болтаем. Потом я достаю телефон и понимаю, что он – не мой. У нас с отцом на тот момент были одинаковые модели, только у моего телефона корпус был чёрный, а у его – тёмно-синий, поэтому я не заметила разницы и схватила папин.

Я вытаскиваю телефон из кармана, сначала не понимаю, потом смеюсь: «Ахахах, телефоны перепутали!» Затем мне как ударит в голову: «В твоём телефоне остался счётчик калорий, там написано, что и в какой приём есть, что теперь делать??» Я понимала, что если мне не увидеть, сколько, чего и когда съесть, то я буду голодать и не возьму ни крошки еды в рот. Передо мной дома на столе лежала куча взвешенных продуктов, но мне их нельзя есть без счётчика: какую еду мне нужно есть в определённое время?

У меня была огромная паника. Я чувствовала беспомощность. Набираю отцу. Говорю, что мы перепутали телефоны, и прошу его сделать фото экрана (скриншот) в моём приложении. Он не понимает, как это. Я начала его учить. Вроде он понял. Заскринил, выслал по электронной почте (!). Когда я увидела изображения, у меня будто упала гора с плеч: «Я смогу поесть в эти выходные!» Тревога отступила.

Без приложения я была похожа на грудничка, который не в состоянии питаться самостоятельно: я не умела есть в прямом смысле. Я полностью положилась на программу, причём я не думала, что это плохо. «Правильное питание требует подобного поведения!» – считала я.

Жизнь шла своим чередом, я училась в ВУЗе (причём училась с перфекционистским настроением: «Либо получаешь 5 баллов, либо ты самая тупая») и всегда думала о еде. Мысли о ней пронизывали абсолютно все события, которые происходили со мной. Мои приёмы пищи должны были быть ровно в то время, которое я себе установила: «Хочешь есть в 13:05, а обед в 14:00? Плевать, сиди и жди голодная».

Если какое-либо мероприятие «портило» мне расписание приёма пищи, я очень злилась на весь мир.

В 2012 году у меня был режим «есть 4 раза в день, но очень сытно». Завтрак – пачка хлебцев и мёд. Перекус – такой же. Обед – гречка и 1 куриная котлета на пару. Ужин – фрукты и пачка творога 0% жирности. Так я ела, абсолютно ничего не меняя, больше года. Каждый день. Я считала эту еду безопасной, поэтому, съедая её, я не чувствовала тревоги. Как-то я собиралась на две пары в универе и решила съесть 2 приёма пищи подряд: перекус и обед. Зато с собой ничего не брать.

Когда я пришла в ВУЗ, оказалось, что пар не будет. Все одногруппники с радостью побежали к метро, зато я была расстроена тем, что я зря съела сразу «две еды». Я писала Андрею: «Я могла и не есть так много, если бы знала! Что мне сейчас дома делать?? Я же привыкла приходить домой и снова есть! А тут я приду не к ужину, а часа на 3—4 раньше! Это же надо, две пары отменили! Бесит!»

Меня. Больше. Ничего. Не. Волновало. Либо я ем, либо я жду, когда буду есть.

Психолог: период Страшного Голода может пугать, что вы находитесь примерно в том же состоянии: либо едите, либо ждёте, когда будете есть. Это логично и нормально. Что происходило «до»? Организм хотел еды, но не получал её. Что происходит сейчас? Он её получает. Конечно, он продолжает её требовать – ему нужно покрыть дефицит, но это временно.

Я начала замечать, что немного потеряла в весе – это видит и Андрей: «Насть, по-моему, ты похудела…» «Ой, да нет, что ты! – говорила я, – тебе кажется, я ем хорошо!» На самом деле я подумала: «Офигеть! Я похудела! Вот это да! Отлично! Мне всего лишь нужно было узнать о КБЖУ».

2013 год прошёл однообразно, в моей жизни ничего не происходило, я была роботом в человеческом обличии. Я училась, ела по режиму и тренировалась – это основной набор моих действий, который я запомнила. Мне кажется, я не жила в 2013-м, я пропустила его, пока «спала».

Я не чувствовала эмоций. Меня не существовало, как живого человека.